Maie Gorjatseva

Сегодня у нас необычный день - Саша и Лена устроили нам экскурсию на "свою работу". Все бы ничего, но их рабочие места располагаются в местечке по названию Годдард и называется организация NASA Goddard Space Flight Center. Вот так вот. Они не космонавты, нет. Но Александр - самый настоящий математик (хоть и зовется на работе вроде как физиком). Он знает такие слова, который ни разу в жизни не слышали 9999 человек из 10000 случайно выбранных на улице. Вот много ли вы поймете из такого набора слов: "Численное моделирование векторных полубинарных однородных случайных полей и имитация разорванной облачности"? А он не только понимает, это он такие слова и составляет в предложения, да что там в предложения - в целые научные статьи и книги!
Лена работает там же. Но занимается не математикой, а обработкой на самых-самых суперкомпьютерах данных по погоде за, к примеру, последние 30 лет.
Вот они решили показать нам, где и как они работают, где и как строятся спутники, которые потом запускаются в космос и изучают погоду, поверхность Земли, меряют осадки и толщину льда ... да мало ли какую полезную информацию "достают" в космосе их спутники. А Саша и Лена потом занимаются обработкой этой информации.
Данные для оформления пропусков мы отправили в Годдард еще задолго до поездки. Так что довольно быстро мы с Майей получили гостевые карточкм себе на шею и пошли осматривать первый на нашем пути корпус.

Начали мы с самого уникального. Вам приходилось слышать название "космический телескоп Хаббл"? Наверняка приходилось. Именно Годдард взял на себя общее руководство, разработку научных приборов и был выбран в качестве наземного центра управления. Но все стареет. Стареет и Хаббл. И вот мы стоим у прозрачной стены цеха, в котором собирается новый телескоп - космический телескоп James Webb. Американцы не делают секрета из сборки, за цехом можно наблюдать круглосуточно с помощью установленных там веб-камер. Уникально это место тем, что сборка происходит в самой большой в мире "чистой комнате". В "чистой комнате" поддерживается постоянная влажность и температура. Кроме этого специальная система вентиляции позволяет добиться сверхвысокой чистоты воздуха. Все работающие в помещении ученые облачены в защитные комбинезоны, особую обувь, перчатки и маску. Это сделано для того, чтобы они не занесли в помещение, например, пыль.

Пошли дальше. Длинные пустые коридоры. Ни одного человека. Зато много аппаратов с напитками. Невольно вспоминается эпизод из фильма "Чародеи", когда герой Фарады, вконец потерявший надежду выбраться из института, буквально стонет: "Ну кто так строит" ... оказывается - строят!
Кстати, как нам удалось подсмотреть - кабинеты тут довольно маленькие, тесные ...

А цеха большие, светлые (в смысле - чистые). Но не оставляет ощущение, что нас обманывали. Думалось - космос, современные технологии, всякие нано, микро и прочие ... а в реальности какие-то люди (правда в белых комбинезонах) не спеша, вручную собирают какие-то ... эээ .... бесформенные штуки. Что-то в них вставляют, паяют, прикручивают ... Очень часто все это располагается в таких больших павильонах из целлофана. Ощущение - огромный авторемонтный цех, просто очень чистый и очень тихий.
До нас никому нет дела. Ходим, смотрим, иногда трогаем, постоянно фотографируем. Странно ...

А вот зал с огромной центрифугой. Не знаю, для чего она используется и используется ли она вообще сейчас, но даже рядом с ней стояла целлофановая палатка, где "люди в белых комбезах" что-то собирали.

Саша не просто так водит нас по залам, он с увлечением и подробно рассказывает о каждом спутнике и о проекте, с ним связанном. Но идем мы туда, где к полету в космос готовится спутник, с работой которого будет непосредственно связана его научная работа.

По дороге проходим мимо специальных установок, в которых испытывают готовые детали и компоненты спутников, приборов и всего прочего, что полетит в космос. Их трясут, помещают практически в ваакум, в космический холод, их испытывают мощными звуковыми волнами и так далее. И опять - ручная работа, молодой человек неторопливо загружает, неторопливо закрывает дверь ...

Вот и Сашин спутник. У него (у спутника) трудная судьба. Он уже давно должен был летать, но мешала политика, мешали финансы ... да всегда есть причины, которые мешают. Но вроде срок все же подходит, год-два, и он полетит. И наверняка выйдет после этого новая научная работа, автор которой - Research Physical Scientist, Dr. Alexander Marshak.

Идем дальше, в другой корпус. В самое сердце Годдарда (может это и не сердце, конечно, а мозг, или руки? мне нравится - сердце). Отсюда управляют спутниками, которые занимаются: астрономией (в том числе космический телескоп Хаббл), физикой Солнца, экологией (в том числе изменения климата и исследование состояния озонового слоя Земли). Обо всем этом Саша нам рассказывает возле большой цветной схемы, на которой отмечены все спутники на своих орбитах.

А вот мы идем по коридору мимо залов, в которых много-много компьютеров и экранов и мало человек. Именно отсюда они то ли просто следят, то ли управляют полетом всех этих спутников. Я их фотографирую, при этом стараюсь делать это незаметно, все же неудобно как-то, а они машут нам приветливо руками и здороваются.

Уходим из ЦУПа и идем в корпус, где сидят ученые и прочие научные работники. Там находятся и кабинеты Саши и Лены.

А как раз между их кабинетами (ну, мне так показалось) расположена небольшая "кухня", где можно выпить кофе и, если повезет, скушать пончик. Нам повезло, до нас скушали не все пончики. Пончики вкусные, спасибо большое.

На самом деле, у нас уже заканчивается время. Не то чтобы время посещения было ограничено, нет. Просто мы должны успеть доехать в Вашингтон до того времени, когда закончится специальное время для обеда в одном оригинальном мясном ресторане. Наверняка слышали про такие - вы сидите, а по залу ходят официанты с различными кусками мяса на шампурах/шпагах/вертелах (вот сейчас понял, что не знаю, как назвать ту железку, на которой они носят мясо). Хотите - вам отрежут, не хотите - пронесут мимо.
Поэтому мы снимаем наши пропуска, Майе выкидывает их прямо из окна машины в специальный ящик, и быстро едем в Вашингтон.

Успели! Дальше начинается такой праздник для желудков, что про фотоаппарат я вообще забыл. Все фотографии (кроме пары первых) сделаны уже на выходе, после обеда.
Механизм простой. Если внимательно посмотрите, то возле Майи виден красный кружок. Это - главный инструмент. Лежит красной стороной вверх - к вам никто не подходит. Переворачиваете его на другую сторону - а она зеленая - и рядом с вами сразу возникает официант с мясом. Не успели сразу же перевернуть обратно (ну, или не захотели, но это напрасно, торопиться не надо) - сразу же появляется следующий, с другим мясом. Это было, наверное, самое вкусное мясо, которое мне приходилось есть в своей жизни. И я даже не подозревал, что баранину можно так вкусно приготовить!

После пищи материальной приходит пора духовной. Мы все же хотим спокойно осмотреть хотя бы часть Национальной галереи. И, главное, показать Ксении. Мы-то успели еще в советское время посмотреть и Третьяковку, и Эрмитаж, и Русский музей, и прочие места, где собраны лучшие картины и скульптуры за всю историю человечества, а ей довелось посмотреть поменьше.

Чем мне нравятся музеи в Вашинтоне - тут можно фотографировать картины. Без вспышки, понятное дело, и есть малая часть картин, под которыми стоит отметка, что их фотографировать нельзя. Но глобально - это вам не Лувр, где за такие дела могут просто и молча отобрать фотоаппарат.

Силы еще есть, время не позднее, так что мы решаем зайти еще в один музей - Музей естественной истории. Тот самый, в который устроился на работу герой фильма "Ночь в музее" (не смотрели? рекомендую!,) и в котором по ночам оживали все экспонаты.

Сначала мы пошли в отдел камней. Дело в том, что камни - это давняя и постоянная любовь Лены. Она наверняка всегда мечтала заниматься или геммологией, или геологией ...

Потом мы посмотрели еще несколько тематических экспозиций, но силы стали стремительно убывать, и после того, как Ксю наконец-то добралась до мумии и удовлетворила свое любопытство, мы поехали домой.

Перед ужином Лена дала задание своему суперкомпьютеру обрабатывать очередную порцию статистики по погоде за много-много лет (понятно, что продукция яблочников у нее на столе - это не суперкомпьютер, в данном случае это просто терминал, дающий возможноть пообщаться с тем самым супером). А потом хозяева ударили по своим любимым устрицам, а мы, как люди пугливые, по привычным нам креветкам.